Печатная версия: Современное состояние и перспективы развития экономики. Сборник статей VI Всероссийской научно-практической конференции. октябрь 2008. — Пенза, 2008. — 296 с.
Автор: E.C. Чекайкина
Современные предприниматели резонно понимают, что они достигли новой ступени, экономика как никогда тесно стала переплетаться с социальной сферой: «Для нас благотворительность — не только и не столько меценатство и помощь обездоленным, сколько социальные инвестиции в будущее. Для всех больших компаний, и наша не исключение, — это естественный этап в развитии, на котором социальное служение — движение души, осознанная потребность» [1]. Это понимание позволило компании «СОК» стать одной из самых известных в своем регионе и выйти далеко за его пределы.
Но как в стране, просуществовавшей 70 лет в системе некапиталистических отношений, возникло понимание того, что процветание коммерческой компании может благоприятно влиять на развитие территории, в которой она работает, что, вкладывая в социальную сферу, организация может получать колоссальную пользу для себя? Это понимание приходило к купцам и промышленникам постепенно.
В первой половине XIX века окончательно сложились формы общественного призрения и типы благотворительных учреждений. До конца царствования Александра I в России преобладали закрытые формы призрения (заключалась в предоставлении мест в приютах, богадельнях, больницах).
К середине XIX века начинают набирать обороты открытые формы призрения, известные и ранее, но не имевшие большого распространения: 1) регулярная или разовая денежная и материальная (товарами, литературой, произведениями искусства, предметами быта) помощь учреждениям культуры, образования, церквям; 2) создание новых учреждений культуры, образования, религиозных; 3) попечительство, выполнение обязанностей ктитора (старосты, который управлял делами церкви); 4) учреждение стипендий, поддержка одаренных и нуждающихся учащихся, сирот.
У двух этих форм были свои достоинства и недостатки. С одной стороны, закрытая благотворительность более целенаправленна, ее работу легче контролировать государственными и общественными органами. Но, с другой стороны, в больницах, богадельнях, сиротских домах и приютах можно оказать помощь весьма ограниченному количеству людей. Во-вторых, эта форма благотворительности требовала дополнительных затрат на жалование персоналу, постройку или наем помещений. И, наконец, пребывание призреваемых в этих учреждениях нарушало их семейные связи и лишало самостоятельности. Что касается открытой благотворительности, то, во-первых, она не требовала специально организованных заведений, во-вторых, такую помощь можно было оказывать неограниченному количеству бедняков, (их число ограничивалось лишь отсутствием средств). Но существенным ее недостатком являлась трудность в организации помощи действительно нуждающимся и сложность контроля над тем, чтобы она использовалась по прямому назначению. Закрытые формы благотворительности стали первым шагом на пути к формированию системы государственной защиты [2].
Пример открытого типа благотворительности — инициатива московской купчихи Татьяны Гурьевны Гурьевой. В 1893 г. по своему завещанию она пожертвовала деньги на строительство богадельни на 100 человек и 200 тыс. руб. в качестве неприкосновенного капитала для обеспечения ее содержания на проценты. По условию завещания зданию присвоили имя благотворительницы. Тут мы видим, во-первых, желание благотворителя увековечить свое имя в благом деле, во-вторых, рациональный, деловой подход обеспечить жизнеспособность своему детищу, создав капитал на его содержание. А значит на благо жителей города. В-третьих, тип заведения был выбран купчихой неспроста. Мы, к сожалению, сегодня не можем многого сказать о ее личности, но шаг оставить наследство на общественные нужды можно объяснить одной из следующих причин: сострадание к бедным, страх самой оказаться в похожем положении, чувство вины и пр. Эти мотивы мы можем прочитать в поступках и других благотворителей как в XIX веке, так и уже в XXI-ом.
Бизнес XIX века за 60 с лишним лет только приблизился к пониманию необходимости системной благотворительной деятельности. А в конце XX века большинство описанных технологий открытой благотворительности появились и постепенно начинают приобретать новое значение. «Это… вклад МЕГАПОЛИСА в формирование той среды, в которой мы живём и в которой будем жить завтра», — рассказывает о благотворительной программе «Наш День рождения» в Пензе президент Группы компаний «Мегаполис» Александр Мухин [3]. Стоимость только этого проекта для ГК «Мегаполис» ежегодно составляет от 140 до 200 тыс. руб.
В XXI веке отношение бизнеса к социальной сфере делает большой скачек. За 10 лет оно преодолевает расстояние от сострадания к ближнему до понимания, что от социальной активности зависят объем прибыли компании и ее положение в общей системе экономики. В конце XIX века, казалось, развитие благотворительности достигло своего апогея. Но в 90-е годы XX века российские предприниматели «вспомнили» забытый опыт и сейчас находятся на новом витке развития.
Примечания:
[1] Илона Качмазова, президент благотворительного фонда «СОК», http://bfsok.ru/
[2] Разуваева Н.А. История российской благотворительности во II половине XIX — начале XX века (по материалам Пензенской губернии), дис. … к. и. н. — Пенза, 2006. — С. 49-51.
[3] Годовой отчет Пензенского фонда местного сообщества «Гражданский союз». — Пенза, 2007. — С. 12.