Становление социальной сферы России в конце XIX — начале XX вв.

Печатная версия: Актуальные проблемы массовой коммуникации: опыт прошлого — проблемы настоящего. Сборник научных трудов. Выпуск 3. — Пенза: ПГУ, 2009.

Автор: E.C. Чекайкина, аспирантка ПГУ

На рубеже XX — XXI века наблюдается процесс возрождения культуры благотворительности в России. Он был прерван на пике развития в начале XX века и теперь вновь входит в нашу жизнь. Это связано со сложившейся социально-экономической ситуацией, которая характеризуется обнищанием сравнительно большой части населения и ослаблением потенциала государства. В 90-е годы XX века государство значительно сузило круг своих функций в регулировании социальной сферы. Далеко не всем россиянам удалось найти свое место в системе конкурентных рыночных отношений. Государство не в полной мере удовлетворяет даже насущные потребности определенной части населения. Общественные организации, представители бизнеса и отдельные граждане занимают эти ниши. Таким образом, возникают объективные предпосылки «формирования благотворительности как особого вида социальной деятельности негосударственной добровольной безвозмездной деятельности в социальной сфере» [12; 387].

Изучение истории благотворительности в современной отечественной историографии началось на рубеже 1980-90-х годов. Более чем за десять лет сложились определенные тенденции в исследованиях, определились приоритетные направления. К ним относятся, в частности: развитие филантропических институтов, комплексные региональные исследования, выяснение биографических характеристик жертвователей (доноров) и получателей помощи.

Предметом исследования историков благотворительности являются сферы социальной практики, связанные с постоянной или временной помощью нуждающимся. При этом наблюдается расхождение в понимании термина «благотворительность». И хотя большинство и авторов дают правильное определение, налицо ошибка в понимании явления. В своих работах, названия которых красноречиво говорят о главном объекте исследования, благотворительности, некоторые исследователи затрагивают общественное призрение и государственную политику, как примеры благотворительной деятельности [9; 13].

Чтобы избежать этой ошибки в будущем, мы посвятим данную статью частичному анализу явлений в истории России XIX — начала XX веков: благотворительности и общественного призрения как этапа зарождения государственной социальной политики.

ТЕРМИНОЛОГИЯ ПРОБЛЕМЫ

В исследованиях российских историков термин «призрение» («общественное призрение») применяют ко всей сфере социальной реабилитации основных категорий населения, нуждающихся в помощи, а именно: детей, стариков и инвалидов, то есть тех, кто не может прокормить себя собственным трудом [21; 17]. Многие толковые и исторические словари не расшифровывают это понятие, а дают объяснение термину «приказ общественного призрения». Так, согласно энциклопедическому справочнику «Санкт-Петербург», приказ общественного призрения это «городское учреждение, ведавшее школами, больницами, богадельнями, сиротскими и исправительными домами». Словарь Даля (см. «призирать»): «Приказ общественного призрения, губернское место, заведующее этою частью, заботой о нищих, калеках, больных, сиротах, содержащее их на счет земства и пр.». То есть в обоих примерах мы видим часть структуры государственного управления объектами социальной сферы.

Кроме того, в качестве дополнительного аргумента используем определения современными авторами термина «социальная политика». Это видится важным, поскольку мы ведем речь о процессе и явлении, сделавшим возможным возникновение государственной социальной политики в современном понимании. Вот два примера определений. «Социальная политика — это взаимоотношения классов, социальных групп по поводу сохранения и изменения социального положения населения в целом и составляющих его классов, слоев, социальных, социально-демографических, социально-профессиональных групп, социальных общностей (семьи, народы, население города, поселка, региона, и т.п.)» [15; 2]. «Социальная политика есть деятельность государственной власти, негосударственных структур и самой личности по регулированию жизнеобеспечения человека» [20; 58]. Таким образом, несложно сделать вывод, что государственная социальная политика — это система практических мероприятий органов государственной власти, направленных на улучшение качества жизни социальных групп, соответствующих либо идеологическим установкам государства на данный момент, либо ценностным ориентациям общества на долговременную перспективу. На современном этапе мы бы добавили сюда в качестве условия финансирование этих мер из средств госбюджета. Но это условие и стало одним из последних, определяемым временем.

Теперь рассмотрим понятие «благотворительность». Чтобы не отходить от того, как его понимали в изучаемый исторический период, обратимся к Энциклопедии Брокгауза Ф.А. и Евфрона И.А.: «Благотворительность — как проявление сострадания к ближнему и нравственная обязанность имущего спешить на помощь неимущему была совершенно чужда классической древности…» [23]. Здесь мы видим прямое указание на механизм оказание помощи: богатый помогает нуждающемуся. Понятие «благотворительность» не вполне совпадает с «общественным призрением», ибо не включает государственный уровень реализации программ социальной реабилитации. «Благотворительность», в первую очередь, относится к области общественной активности, связанной с передачей юридическими и физическими лицами (но не субъектами государства) денежных и материальных средств, и с сотрудничеством частных лиц в деле помощи нуждающимся» [19]. Здесь следует обратить внимание, что Г.Н.Ульянова уходит от распространенного в среде исследователей-историков понимания благотворительности-сострадания и переходит к другому: благотворительности-общественной активности. Такое понимание, на наш взгляд, в современных условиях развивающихся социальных отношений наиболее приемлемо.

Итак, мы видим острую необходимость разделять понятия «общественное призрение» и «благотворительность» при изучении вопроса. Но также мы понимаем, что общественное призрение вышло из традиционной русской благотворительности. И у нас есть основание полагать, что благотворительность стала основой для развития государственной социальной политики. Для этого, на наш взгляд, кроме наличия подобных традиций нужны были соответствующая ситуация в стране и понимание представителями верховной власти необходимости ее изменить.

ПРЕДПОСЫЛКИ И ПРИЧИНЫ РАЗВИТИЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ И ОБЩЕСТВЕННОГО ПРИЗРЕНИЯ

Нельзя не согласиться, что на формирование социальной политики и благотворительного движения оказывает влияние несколько факторов и прежде всего:

  1. предыдущая история государства;
  2. состояние законодательства по благотворительности;
  3. уровень духовной культуры общества;
  4. уровень потребности населения в медико-социальной защите;
  5. политико-идеологическая ситуация в стране;
  6. социально-экономический уровень развития государства.

В данной статье мы опустим описание большинства из них и затронем только политику государства в сфере благотворительности.

Политика государства в социальной сфере

В 1770-х годах Екатерина II начала крупнейшую реформу социальной сферы. Ее новшество дало начало созданию сети специальных учреждений — приказов общественного призрения. Эта сеть стала ключевым этапом в формировании целостной системы благотворительных учреждений. Приказы общественного призрения были организованы в 40 губерниях и введены в состав губернских установлений по указу Екатерины II 7 ноября 1775 года, получившим название «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи». Создание приказов было новым делом не только для России, но и для административной практики Европы. Они исполняли разнообразные обязанности, являясь организаторами и попечителями богоугодных заведений: школ, сиротских и смирительных домов.

Приказ общественного призрения являлся государственным органом, председателем которого был сам губернатор. Приказы подчинялись сначала Коллегии экономии, с учреждением министерств в 1802 году они вошли в ведение Министерства внутренних дел, с 1810-го по 1819 год они под¬чинялись Министерству полиции, а с ликвидацией последнего вновь перешли в подчинение Министерства внутренних дел и Правительствующего Сената [4; 54].

Учредив больницу, богадельню и работные дома, Екатерина II приступила к выполнению второй очереди социальной программы: были созданы сиротский дом, дом умалишенных, дом неизлечимо больных, смирительный дом с фабрикой, городские и уездные училища. Во всей программе чувствуется логика — никто не забыт: ни «зазорные» младенцы, ни «немощные старики», ни «молодые ленивцы». Управление всем комплексом социальных учреждений было поручено главному надзирателю, функции которого на первых порах, начиная с Н.П. Архарова, выполняли обер-полицмейстеры города. Для управления каждым учреждением назначался помощник надзирателя. С введением приказной системы местного управления в 1782 году Екатерининская больница, богадельня и прочие благотворительные учреждения перешли из полицейского ведомства в ведение Московского приказа общественного призрения.

Естественно, у такой системы были и достоинства, и слабые стороны. Важным плюсом новой системы являлось то, что к заведованию и управлению приказами были привлечены представители разных сословий: «В состав его членов, собирающихся под председательством губернатора, входили по два заседателя от трех сословий: дворянства, городских обывателей и поселян» [1; 45]. Эти заседатели (или депутаты) сначала командировались для присутствия в приказах из совестных судов, а после 1861 года могли быть избраны. Состав присутствия приказов указывает на его чисто сословный характер [14; 42]. В состав приказов входили и надзиратели богоугодных заведений, и губернские врачебные инспекторы, принимавшие участие в обсуждении вопросов о благоустройстве больниц, находившихся в ведении приказов. Члены приказов увольнялись Министерством внутренних дел, штаты приказов формировались в соответствии с его распоряжениями. Все вопросы должны были рассматриваться коллегиально. Губернатор выполнял функции председателя приказа. Играл главенствующую роль, но имел ограниченную свободу действий. Он мог предлагать все на общее обсуждение, но, ни в коем случае, не решать сам. Вместе с тем все распоряжения по приему и увольнению людей из заведений, все дела по отчетности осуществлялись только с ведома губернатора [17].

Являясь самостоятельной единицей, приказы в губерниях могли привлекать к своему управлению местную администрацию и жителей. Для придания идее государственного призрения некоторых черт общественности были прекращены гонения против подачи милостыни, допущена частная инициатива в благотворительности, разрешено городам, обществам, селениям и частным лицам устраивать у себя какие-либо общеполезные заведения. Таким образом, создавалась система, предполагавшая широкое общественное участие, но под жестким контролем государственных представителей.

Но деятельность приказов фактически не охватывала сельскую местность. Там обязанность призрения бедных по-прежнему возлагалось на помещиков, духовенство и сельские общества, а в действительности вообще отсутствовала или находилась на уровне крестьянской взаимовыручки, существовавшей еще в предшествующие эпохи.

Четкая административная структура казенных учреждений и значительные средства, которыми обладали приказы общественного призрения, не могли решить социальные проблемы, бороться с бедностью «без использования в этом общественной активности и частной инициативы, без опоры на гуманитарные, нравственные, а также религиозные аспекты» [22; 85]. Негативно на результативности деятельности приказов сказывалась бюрократизация управленческого аппарата, отсутствие центрального органа управления и непрофессионализм должностных лиц.

В предреформенный и послереформенный периоды получили развитие демократические формы земского самоуправления. В этих условиях возвратились к жизни общественные формы социальной помощи нуждающимся, ростки которых начали пробиваться еще в конце 30-х — начале 40-х годов XIX в.. На этом принципе действовало Благотворительное общество 1837 года, Дамское попечительство о бедных, Братолюбивое общество, Общество поощрения трудолюбия, а также возрожденные в 1860-х годах церковно-приходские попечительства.
В основе деятельности каждой из перечисленных организаций лежал принцип индивидуального подхода к оказанию помощи нуждающимся. Дело в том, что существовавшая прежде форма безразборчивой раздачи милостыни порождала профессиональное нищенство со всеми его пороками в виде тунеядства, бродяжничества, воровства и грабежа, эксплуатации детей, пьянства и разврата. Созданная Екатериной II государственная система социальной помощи в рамках приказов общественного призрения была чревата другими недостатками. Во-первых, в связи с ограниченностью средств она не могла удовлетворить всех нуждающихся, была сопряжена с большими издержками, так как нужно было содержать огромный бюрократический аппарат, а главное, государственная система призрения оказалась слишком формальной, сухой, лишенной той одухотворенности, которую вносит с собой добровольный благотворитель [4; 182].

Период правления Александра I по праву можно считать господством системы общественного призрения в руках государства. Приказная форма была сохранена и даже расширена, но появились новые учреждения и первые частные благотворительные общества. При Александре Павловиче было открыто 10 новых приказов и восстановлено два упраздненных Павлом I. К первой четверти ХIХ века относится введение строгой регламентации дел приказа и того чрезмерного формализма в их производстве, который и в начале XX века поражал своей дотошностью. В 1820 году была введена новая единообразная форма отчетности о деятельности приказов общественного призрения, в которой предписывалось предоставлять сведения о его суммах, действиях и заведениях за весь год.

По реформе 1 января 1864 г. учреждались земства для руководства строительством и управлением местных больниц, школ, дорог, благотворительных заведений, для заведования продовольственным делом, организаций поземельного кредита, для пропаганды агрономических знаний, организации земской статистики и т.п. [6; 121].

Губернские и уездные земские учреждения по делам общественного призрения должны действовать «в том составе и тем порядком, какие определены Положением о земских учреждениях; правилами этого же Положения определяется отчетность и ответственность сих учреждений по вышеозначенным делам» [17; 2]. Четко обозначена суть управления общественным призрением, определены две цели:

  1. ведение дел по управлению благотворительными капиталами и имуществом;
  2. ведение дел, собственно к призрению относящихся.

Содержание этой деятельности составляло создание и управление богоугодными и общественными заведениями — сиротскими и воспитательными домами, больницами, домами для призрения умалишенных, богадельнями и работными домами «для прокормления неимущих работой».

Многие авторы активно исследуют работу земств, как важной составляющей дореволюционной благотворительности. В некоторых исследованиях мы даже встречаем такое понятие, как «земская благотворительность» [8, 14]. Земства, как мы знаем, это государственные выборные органы местного самоуправления. Их вклад в развитие общественного благотворительного движения нельзя переоценить. Но, на наш взгляд, то, что большинство исследователей рассматривает как благотворительность, есть не что иное, как этап выделения из благотворительности государственной социальной политики. Объекты благотворительности создавались по инициативе отдельных граждан или групп граждан, но строго контролировались государством. В отличие от общественных организаций в понимании современной истории России, чья деятельность также строго контролируется государственными службами, эти заведения должны были предоставлять регулярно дополнительную отчетность о качестве предоставляемых услуг (помимо основной финансовой). Они подчинялись государственным министерствам и ведомствам (МВД, Ведомство Императрицы Марии) и согласовывали с ними большинство своих решений и действий.

Можно сказать, что исследуемый этап истории благотворительности стал этапом формирования сложной системы государственной социальной защиты. Исследователи А. Ю. Друговская и Л. С. Гатилова называют ее системой государственно-общественного призрения [7]. Она, на наш взгляд, формировалась в первую очередь из объектов благотворительности, относящихся к так называемой закрытой благотворительности.
Поощряя благотворительность, государство поддерживало частную инициативу: частным лицам, обществам, городам и селениям разрешалось учреждать благотворительные заведения и принимать участие в усовершенствовании работы уже существующих, в соответствии с законодательством. Тем не менее, частные благотворительные учреждения открывались только по разрешению правительства.

В законодательных актах Российской Империи отражена и политика правительства в отношении каждого вида заведений: заведений детского призрения, богаделен, работных домов и домов трудолюбия, больниц, домов для умалишенных, церковной благотворительности и приходских попечительств.

В особую главу выделялся в законодательстве и вопрос о призрении бедных сельских обывателей [17; 108]. Причем акцент сделан на призрении этой категории лиц непосредственно самими сельскими обществами или же родственниками нуждающихся. Призрение рассматривалось как обязательная мирская повинность крестьянской общины. Надзор за порядком в больницах, богадельнях и др. заведениях общественного призрения возлагался на сельских старост и волостных старшин. Таким образом, призрение наиболее обездоленной части российского общества — крестьянства — возлагалось законом на само крестьянство.

К середине XIX века складываются предпосылки для развития благотворительной деятельности в Российской империи. Во-первых, это накопленные традиции благотворительности, которые берут свое начало еще до крещения Руси. Во-вторых, до середины XIX в. все вопросы социальной поддержки были сосредоточены преимущественно в руках государства и церкви. Причинами этому были жесткая централизация власти, сословное деление, невозможность развития слоя крупных капиталистов-благотворителей. Но социально-экономические и политические процессы XIIIV-XIX веков способствовали тому, что обострилась потребность в формировании системы социальной поддержки и созрели условия для ее функционирования.

Реформа Екатерины II дала начало созданию системы приказов общественного призрения, которые на наш взгляд, могут считаться зачатками системы социальной поддержки населения в современном понимании. Благотворительность была хорошей заменой катастрофически недостающего государственного финансирования. Создание государственной системы призрения нельзя в полной мере рассматривать как создание системы благотворительности, а только как предпосылку, которая создала условия для развития благотворительности в Империи. Здесь можно провести параллель с существующей в современной истории России государственной системой социальной защиты населения. Государственные и муниципальные больницы, школы, детские дома и библиотеки получают помощь частных жертвователей. Различия возникают в том, что является основным источником финансирования, и в том, кто инициатор создания этих заведений.

В подтверждение выводов можно привести мнение Е.Д. Максимова. Так, рост приютов, подчиненных Ведомству Императрицы Марии, был связан, прежде всего, с почином комитета Главного Попечительства, а также благодаря содействию губернаторов на местах, уездных предводителей дворянства и земских начальников, уездных и сельских попечительств приютов. То есть инициатива в создании приютов, по мнению Е.Д.Максимова, шла «сверху» [10; 18].

Для работы организаций общественного призрения XIX века характерна централизация управления. Несмотря на то, что к этому процессу привлекались все сословия, в попечительства входили местные головы, архиереи и губернаторы, которые руководили процессами. Вся деятельность организаций согласовывалась с ними, вышестоящим органом или осуществлялась с Высочайшего соизволения.

ОБЪЕКТЫ И СУБЪЕКТЫ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ И СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Структура благотворительной деятельности и социальной поддержки населения

Рассмотрим составные части благотворительной и социальной деятельности в конце XIX- начале XX века. Анализируя классификации, объекты и субъекты процесса, можно увидеть расхождения в понимании проблемы разными исследователями. Опуская критику уже существующих классификаций, предложим собственный вариант. По объектам благотворительную деятельность можно разделить на:

  1. церковную;
  2. общественную;
  3. частную;

по субъектам на:

  1. церковную;
  2. состоятельных господ;
  3. простых граждан.

Если сегодня можно четко провести грань между частной (индивидуальной) благотворительностью и благотворительностью предпринимателей, то к исследуемому периоду этот метод применить сложнее. Здесь можно предложить применить это деление с опорой на сословное устройство. Благотворительность общественная включает все виды поддержки, которые предоставлял простой люд, мещане, крестьяне, мелкие торговцы. В основном это были кружечные сборы, помощь трудом, небольшие пожертвования, участие в лотереях, посещение благотворительных мероприятий. Люди принимали участие в благотворительности независимо от финансового и сословного положения. И как показывают данные современных социологических исследований (на которые с определенными оговорками допустимо ссылаться), люди с малыми средствами к существованию, часто сами нуждающиеся, готовы помогать ближним чаще, чем богатые. То же подтверждают и архивные данные благотворительных учреждений [5]. По ним можно сделать некоторые выводы о социальном положении, мотивах жертвователей и размерах жертвуемых ими сумм.

Но все же эта часть пожертвований составляла небольшой процент. Основной объем средств обеспечивала благотворительность состоятельных господ. Это поддержка членов императорской семьи, купечества, дворянства, промышленников, заезжих состоятельных иностранцев.

Таким образом, при использовании данных классификаций предлагается применять в качестве основания либо вид благотворительности, либо социальное положение жертвователя. Это видится важным, исходя из двух причин. В первой классификации это связано с тем, что здесь используются различные методы благотворительности и источники финансирования. Во второй классификации важно то, что субъекты благотворительности, представители разных сословий, резко отличались друг от друга доходами.

В 1891-1899 годах было создано свыше половины (53%) всех благотворительных обществ, возникших в стране с 40-х годов XIX в. К началу ХХ в. в Российской империи насчитывалось более 11 тыс. благотворительных учреждений (4 762 благотворительных общества и 6 278 благотворительных заведений) [2]. На каждые 100 тыс. населения приходилось 6 благотворительных учреждений [3; 3].

В конце XIX в. (в 1898 г.) благотворительные учреждения в России по родам благотворения распределялись следующим образом: богаделен — 1514, детских приютов — 763, учреждений медицинской помощи — 350, школ благотворительного характера — 463, дешевых столовых — 125, ночлежных домов — 67, домов трудолюбия — 67, яслей — 50, странноприимных домов — 40, дешевых квартир — 82, народных читален — 34. Всего насчитывалось 3555 благотворительных учреждений. Из них в Москве находилось 453 учреждения (13% от общего числа), в Санкт-Петербурге — 638 (18%).

В Российском государстве некоторые благотворительные учреждения управлялись на особых основаниях. К первой группе относились благотворительные заведения, состоящие под непосредственным покровительством Императора и членов Императорского Дома (Учреждения и Уставы этих заведений составлялись особым образом); ко второй категории заведений относились комитеты, общества и благотворительные кассы, которыми заведовало Министерство внутренних дел; к третьей группе относились благотворительные заведения Императорского Человеколюбивого общества и к четвертой категории — духовные и некоторые другие ведомства попечительства о бедных [17].

Благотворительные общества и учреждения распределялись по ведомствам: Министерства внутренних дел, Министерства народного просвещения, Министерства путей сообщения, Морского министерства, Министерства земли и государственного имущества, Министерства Императорского Двора, Ведомства учреждений императрицы Марии, Ведомства духовного и др. [16; IX].

Ведомство учреждений императрицы Марии имело 683 учреждения, Российское Общество Красного Креста — 518, Императорское Человеколюбивое общество — 212, Попечительство о домах трудолюбия и работных домах — 274, ведомства православного исповедания и военного духовенства — 3358, МВД — 6835, Министерство народного просвещения — 68 и др. Только за один 1898 г. услугами этих учреждений воспользовалось более 7 млн. человек [11; 43].

Для некоторых исследователей также характерно сужение круга объектов благотворительности, что, на наш взгляд является серьезной ошибкой. Надо понимать, что помощь оказывалась не только бедствующим гражданам и заведениям общественного призрения (больницам, работным домам, приютам). Поддерживались заведения культуры, образования, библиотеки, парки отдыха. Граждане совместными усилиями возводили памятники. Так, в Пензе по инициативе и при содействии горожан были созданы библиотека им. М.Ю. Лермонтова, Пензенское общество любителей естествознания (ПОЛЕ), скверы Пушкина и Лермонтова. Так, в некоторых исследованиях происходит сужение списка объектов, форм, методов и мотивов благотворительности. В них не показываются реальные объемы вкладов, которые делали рядовые граждане в развитие социальной сферы и своего региона в целом.

Формы благотворительности и общественного призрения

Формы и мотивы благотворительности зависят от субъектов этой деятельности и от предпосылок, которые им создает окружающая среда, историческое развитие и нынешние органы власти, создавая законы и проводя сиюминутную политику.

В первой половине XIX века окончательно сложились формы общественного призрения и типы благотворительных учреждений. К моменту основания приказов и до конца царствования Александра I в России преобладали закрытые формы призрения (предоставление мест в сиротских домах, приютах, домах умалишенных, больницах, богадельнях).

К середине XIX века начинают набирать обороты открытые формы призрения, известные и ранее, но не имевшие большого распространения. К ним относятся: раздача милостыни (наиболее популярная); выдача ссуд и денежных пособий (постоянных и единовременных); вещевая, денежная и продуктовая помощь на дому; дешевые столовые и квартиры. У каждой из этих форм были свои достоинства и недостатки. С одной стороны, закрытая благотворительность более целенаправленна, ее работу легче контролировать государственным и общественным органам. Но, с другой стороны, в больницах, богадельнях, сиротских домах и приютах можно оказать помощь весьма ограниченному количеству людей. Во-вторых, эта форма благотворительности требовала дополнительных затрат на жалование персоналу и постройку или наем помещений. И, наконец, пребывание призреваемых в этих учреждениях нарушало их семейные связи и лишало самостоятельности. Что касается открытой благотворительности, то, во-первых, она не требовала специально организованных заведений, во-вторых, такую помощь можно было оказывать неограниченному количеству бедняков, (их число ограничивалось лишь отсутствием средств). Но существенным ее недостатком являлась трудность в организации помощи действительно нуждающимся и сложность контроля над тем, чтобы она использовалась по прямому назначению.

Так, в качестве источников финансирования призрения бедных духовного звания закон предусматривал добровольные и благотворительные пожертвования, кружечные сборы, доходы от продажи свечей, кладбищенские, штрафные деньги, взыскиваемые по духовному ведомству.
Для помощи лицам с недостатками слуха и зрения использовались закрытые формы призрения. Императорское Человеколюбивое общество и попечительное о тюрьмах общество наиболее активно применяли в своей деятельности открытые формы помощи нуждающимся (дешевые и бесплатные квартиры и столовые, денежные пособия, ночлежные дома и т.д.).

Эти технологии были наиболее распространены. Они были удобны и понятны большинству граждан. Закрытые формы благотворительности стали первым шагом на пути к формированию системы государственной защиты. Он был сделан 1 сентября 1763 года, когда Екатерина II подписала манифест об учреждении в Москве «сиропитательного дома» в Москве. А так как средств у государства на это не было, на общественное благо стали привлекаться общественные ресурсы.

Пример другого типа благотворительности — «рациональной». В 1882 году братья Петр, Александр и Василий Алексеевичи Бахрушины обратились в городскую управу с предложением о пожертвовании 450 тысяч на устройство больницы для хронических больных. Из этого капитала 240 тысяч следовало употребить на постройку больницы на 200 коек. Остальная сумма предназначалась в качестве неприкосновенного фонда с обращением процентов на содержание больных. Проектировал больницу архитектор Б.В. Фрейденберг. Строительство началось в 1885 году, закончилось в 1886-м, а в 1887 голу состоялось открытие больницы [4; 188]. И снова мы видим деловой подход к благотворительности. Он позволял при условии достаточного стартового финансирования в дальнейшем существовать заведению общественного призрения без участия благотворителей — средства на его нужды поступали как процент с капитала. В работах современных исследователей мы, к сожалению, пока не встречаем анализа такой модели благотворительности. А между тем, например, создание капитала для общественных организаций и государственных организаций социальной сферы вновь становится актуальным.

Итак, мы можем выделить следующие формы и методы благотворительности в исследуемый период:

  1. Закрытые (делятся по видам заведений).
  2. Открытые (более гибкие и разнообразные):
    1. организация мероприятий в пользу объекта благотворительности (спектаклей, праздников, продаж);
    2. строительство объектов благотворительности (больниц, воспитательных домов);
    3. создание самих общественных заведений;
    4. материальные пожертвования;
    5. денежные пожертвования;
    6. пожертвование трудом и временем;
    7. попечительство (граждане становились попечителями заведений и помогали в их развитии);
    8. создание капитала;
    9. братства (церковные братства по своей инициативе брали на себя разнообразные функции в зависимости от нужд общества);
    10. прием детей на воспитание;
    11. стипендиальные программы.

Таким образом, к середине XIX века в России не только набирает обороты благотворительное движение. Из него явно выделяется государственная социальная политика. В Российской Империи возникает сложная система социальной защиты, во многом еще не совершенная, но затрагивающая разные сферы жизни.

 

Основными направлениями благотворительной деятельности на рубеже XIX и XX веков были поддержка культуры и искусства, образовательных учреждений, церкви, регулярной армии, органов призрения. Последние представляли собой целую структуру социальных (в истории отечества их называют благотворительными) учреждений. В конце XIX — начале XX века в России существовала разветвленная система благотворительных обществ и общественных организаций. Во главе ее стояла инициатива императорской семьи, каждая организация подчинялась определенному ведомству, попечительству. Существовали разные формы социальной помощи. Открытые формы были наиболее гибкими, доступными для понимания и удобными для помогающих граждан. Эти формы соответствовали их потребностям и мотивам. Закрытые формы постепенно трансформировались в жестко контролируемую, менее гибкую систему государственной поддержки населения.

Источники:

1. Ашрот П.Ф., Мюнстерберг Э. Призрение бедных. — СПб., 1902.
2. Благотворительность в России. В 2-х т. — СПб., 1907.
3. Благотворительные учреждения Российской империи. — СПб., 1990.
4. Власов П.В. Благотворительность и милосердие в России / П.В. Власов; общ. ред. А.К. Голицын. — М., 2001.
5. ГАПО. Ф. 89. Оп. 1. Дд. 79, 90. Подписные листы о пожертвовании денег в пользу Александринского детского приюта в г. Пензе.
6. Государственные учреждения в России. — Нижний Новгород, 1994.
7. Друговская А.Ю., Гатилова Л.С. Да не оскудеет рука дающего… (Из истории благотворительности в губерниях Центрального Черноземья в конце XIX — начале ХХ веков). — Курск, Изд-во КГМУ. 1999.
8. Колебакина Е.Ю. Общественное призрение и благотворительность в Архангельской губернии, конец XVIII — начало XX вв. Дис. д. и. н. Архангельск, 2002.
9. Коробейников Ю.В. Исторический опыт осуществления общественной помощи нуждающимся органами местного самоуправления России в 1864-1917 гг. Автореф. дис. к. и. н. Ставрополь, 2003.
10. Максимов Е.Д. Особые благотворительные ведомства и учреждения. — СПб., 1903.
11. Мельников В.П., Холостова Е.И. История социальной работы в России. — М., 1998.
12. Модель И. М., Модель Б. С. Благотворительные общественные организации как институт гражданского общества // Благотворительность в России. Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2003.
13. Муктан А.В. Обзор фондов Российского государственного исторического архива по истории благотворительности в России в конце XVIII — XIX вв. // Благотворительность в России. Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2003.
14. Разуваева Н.А. История российской благотворительности во II половине XIX — начале XX века (по материалам Пензенской губернии), дис. к. и. н., Пенза, 2006.
15. Ракитский Б. Социальная политика, социальная защита, самозащита трудящихся в обществе. Ч. 1: Социальная политика // Социальная демократия. — М., 1997. — Вып. 9.
16. Сборник сведений благотворительности в России. СПб., 1899.
17. Свод законов Российской империи. Т. XIII. Уставы о народном продовольствии, общественном призрении и врачебный. — СПб., 1892.
18. Семенов А., Дмитриева О. К истории благотворительности Сарапульских купцов // Известия Сарапульского музея. Сарапул, 1994. Вып. 5.
19. Социальная политика государства / Под ред. В.Ф. Уколова. — М., 1997.
20. Ульянова Г. Н. Благотворительность московских предпринимателей. 1860-1914. М., 1999.
21. Ульянова Г.Н. Изучение истории благотворительности в России: тенденции и приоритеты (1989 — 2002 гг.) // Благотворительность в России. Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2003.
22. Щапов Я.Н. Благотворительность в дореволюционной России: национальны и опыт и вклад в цивилизацию // Россия и XX веке. М., 1994.
23. Энциклопедия Брокгауза Ф.А. и Ефрона И.А. — СПб. (1890 — 1916 гг.)

Больше новостей

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ФОНД «ГРАЖДАНСКИЙ СОЮЗ» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ФОНД «ГРАЖДАНСКИЙ…
XIX Конференция Партнерства состоялась 27-28 августа 2022г. близ Тольятти. Первый день конференции был посвящен анализу текущей деятельности и перспективам развития…

Мы вдохновляем людей на добрые дела и развиваем благотворительность в Пензенской области. А вы поддержите нас!